Сергей Черняховский

Желая поддержать православие, власть усилила ислам и создала себе угрозу

Последние опросы Левада-центра зафиксировали снижение числа православных в России: если сравнивать их с показателями трехлетней давности, произошло сокращение с 80 до 74%. За то же время доля исповедующих ислам выросла с 4 до 7%. Судя по этим цифрам, перед нами  устойчивая тенденция: православных меньше, мусульман больше.

Однако так кажется только в таком сравнении, потому что кривая цифр выглядит не так однозначно. Если сравнить данные не за три года, а за три месяца, то на первый взгляд может показаться, что они подтверждают тот же вывод: в сентябре 2012 года православных было 79%, мусульман 6%. Но именно это демонстрирует явную противоречивость и определенную непоказательность данного цифрового ряда.

Алексей Этманов:

В России две беды – равнодушие и дефицит солидарности

Интервью с председателем Межрегионального профсоюза работников

автомобильной промышленности, г. Санкт-Петербург.

- Как бы Вы охарактеризовали развитие социально-трудовых отношений в России после распада СССР?

- Многие мои коллеги из старых профсоюзов стали бы возражать, но мне до сих пор непонятно, как мы могли отдать самый лучший в мире Кодекс законов о труде. Нынешний Трудовой кодекс — это компиляция из немецкого трудового законодательства. Там много оговорок, много норм, которые можно рассматривать по-разному. Поэтому от трактовки юриста и судьи зависит защищенность трудящихся.

  За последнее десятилетие эта защищенность значительно уменьшилась и продолжает уменьшаться. Даже существующие законы не исполняются. Повсеместная коррупция позволяет игнорировать этот слабый ТК.  Работнику в судах приходится жестко бороться, доказывая, что работодатель все-таки нарушает закон.

  Сегодня я уверенно могу сказать, что положение будет только ухудшаться. Наши трудящиеся достаточно пассивные. И все посылы по изменению ТК, предложения по пенсионной реформе со стороны РСПП – это некое выдергивание жердочек из-под ног. Отсутствие профсоюзной культуры среди рабочих позволяет эти планы осуществлять. 

 Альгирдас Палецкис

Независимость Литвы началась с курьёза: в марте 1990-го года её обьявил Верховный Совет Литовской…ССР, выбранный по законам СССР. Но «принципиальные патриоты» не узрели в нём „нелегитимного оккупационного органа“ — ведь они сами стали депутатами, «подписантами» акта о независимости, обладателями вскоре приватизированной собственности (главной их цели) и прочих материальных привилегий.

Новая элита смаху разделила общество на „коммунистов“ и „патриотов“. (Слова „коммунист“ и „патриот“  тут пишутся в ковычках, ибо в то время они утратило своё первичное значение. „Коммунистами“ нарекали всех, кто не соглашался с политикой новых властей, а „патриотами“ – всех, кто эту политику проводил или поддерживал.) „Патриоты“ делили собстевенность, а дабы народ не догодался, из-за чего всё затеяно, его начали держать в напряжении — разыграли козырную карту национализма, „оккупации 1940-го года“ и русофобии.

Вскоре полилась кровь. Произошла трагедия 13-го января 1991 года. В ту ночь советские солдаты брали под контроль вильнюсские телебашню и телецентр, у которых собрались люди. Как утверждают очевидцы, велась стрельба с крыш домов. 13 января погибли 14 человек, а конкретные виновники до сих пор не найдены.

Требование от иммигрантов знания русского языка без доступных курсов лишь усилит сегрегацию в российском обществе. Рынок труда останется раздробленным. К такому выводу пришли специалисты Института глобализации и социальных движений (ИГСО). Новое усиление административной сегрегации рабочих приведет к усилению давления работодателей на работающих граждан России. Права человека, вплоть до превращения мигрантов в рабов, будут нарушаться чаще.

 В настоящее время в российской научной и общественной среде активно обсуждаются вопросы о соотношении практики производственных советов Германии и российского опыта в отстаивании рабочими своих интересов. Данная проблема стала актуальной после издания президентом России в мае 2012 г. указа «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики»¹, в котором говориться о необходимости разработки предложений и внесения изменений в законодательство страны о создании производственных советов и определения их полномочий. По сути, настоящий указ предлагает в качестве инициативы исполнительной власти адаптацию опыта участия работников в управлении предприятием стран западного капитализма (в частности) Германии, в российских условиях.

На взгляд автора, подобная попытка привить «цивилизованные» черты российскому капитализму по своей идеологической форме является неким шагом в устранении пробелов в т.н. модели социального партнерства, которое не сформировалась с времен распада СССР и не способна сформироваться в стране периферийного капитализма. Однако, по своей сущностной природе инициатива власти направлена не на ограничение влияние капитала путем расширения участия работников в управлении предприятием, а на подавление любых интенций среди наемных работников на радикализацию своих требований и на формированию реально действующей рабочей демократии с антикапиталистическими основами.

Сергей Черняховский

Причиной, как это ни парадоксально, стали сила и успехи тогдашнего СССР

В 70-е годы прошлого века американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт, посетив СССР, обмолвился, что в Советском Союзе создан прообраз общества будущего, к которому человечество еще не готово. Не вдаваясь в детали, можно сказать, что в чем-то он оказался вполне прав. Что-то в этом периоде – периоде правления Леонида Брежнева, со дня смерти которого сегодня исполняется ровно тридцать лет, – было глубинно-величественное, но при этом настолько противоречивое, что исходом его стало не новое движение вперед, не новый эпохальный прорыв, а резкое обрушение в катастрофу. Кто-то считает, что это обрушение было неизбежным, кто-то видит в нем историческую случайность, вызванную действием в основном субъективного фактора.

Андрей Манчук