Валерий БУШУЕВ

     Рубеж 30-40-х годов ХХ века стал для нашей страны – да и для всего мира — в самом прямом и высоком смысле судьбоносным. Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года с нападения Германии на Польшу, принесла Европе и миру неизмеримые страдания, стоила жизни 60 миллионам людей. Она на десятилетия вперед определила европейский политический порядок.

     Для Советского Союза в повестку дня в конце 1930-х годов был поставлен вопрос о необходимости выбора внешнеполитического курса — с кем и куда двигаться дальше, на что делать ставку – предпринимать новые попытки сохранить мир или ускорить подготовку к войне? Речь шла даже не о выживании установленного в СССР общественного строя и правившего сталинского режима, а о том, «быть или не быть» самой стране как независимой и суверенной державе, существовать или быть порабощенным, подвергнуться истреблению нашему народу. По сути дела, 1939 год вобрал в себя все противоречия и узловые моменты, определившие дальнейшее развитие и нашего Отечества, и всего мира.

     До той поры исход переломных моментов в российской истории ХХ века определялся в первую очередь внутренними факторами. Так было во время  Февральской и Октябрьской революции, Гражданской войны, перехода от «военного коммунизма» к НЭПу. Так же обстояло дело при отказе сталинской группировки от ленинского плана строительства социализма, при низведении Советской власти до уровня одного из «приводных ремней диктатуры», в периоды коллективизации и индустриализации, в годы уничтожения Сталиным кадров прежней большевистской партии и создания вместо нее собственной, верноподданнической партии под тем же названием. Но к концу 1930-х годов возникла ситуация, когда выбор стал зависеть не только от соотношения сил внутри страны, но и от ее положения в системе мировой политики и международных отношений.

     ЗА МИНУВШИЕ десятилетия литература, посвященная этому сложнейшему периоду мировой истории, приобрела колоссальные объемы[1]. Но, как всегда бывает с крупными историческими событиями, наряду с серьезными, добросовестными трудами специалистов широкое распространение получили всевозможные мифы и легенды. Их число резко возросло в нынешнем году, в связи с 70-летием начала Второй мировой войны. Словно по команде, на протяжении всего нынешнего года европейские и американские СМИ, как и либеральные авторы в России, усиленно занимаются мифотворчеством. Свою лепту в искажение подлинной истории предвоенных и военных лет вносят и руководящие деятели ряда стран, прежде всего, таких как Польша, Литва, Украина, Латвия, Эстония.

  «Свободная мысль», 2004, №11

                  Валерий БУШУЕВ

       Противники Октябрьской революции на протяжении минувших 87 лет поразительно однообразны в своих попытках извратить суть событий того далекого от нас времени. Всеми доступными им средствами современные критики и ниспровергатели Октября, как и их многочисленные предшественники, упорно стараются внушить, что никакой революции в России на самом деле не было, а произошел всего лишь вооруженный переворот, совершенный горсткой заговорщиков-большевиков.    

      Что же на самом деле помогло очень немногочисленной тогда партии большевиков одержать во взбудораженном российском океане 1917 года верх над неизмеримо более сильными противниками, причем на всех фронтах? Прежде всего, то обстоятельство, что политика государственной власти к началу ХХ века совершенно опорочила себя в глазах буквально всех слоев и классов российского общества — рабочих, крестьян, разночинцев, немалой части дворянства. Господствовало часто неосознанное, но твердое ощущение: все в стране прогнило, все в ней несправедливо и неправедно, и больше так жить нельзя. Среди множества людей царили настроения,  очень сходные с теми, что брали верх к концу 1980-х…

Сергей ЛОЗУНЬКО

12—21 августа 1939 г. в Москве проходили переговоры военных делегаций (военных миссий) СССР, Англии и Франции о заключении трехсторонней военной конвенции по противодействию агрессии в Европе.

Это была последняя попытка обуздать Гитлера коллективными усилиями и предотвратить развязывание большой войны в Европе. Увы, неудачная. Как это не раз случалось в середине 30-х из-за позиции ведущих держав Запада и т. н. малых стран Центральной и Восточной Европы. Первые надеялись договориться с Гитлером к обоюдной выгоде, пытались «умиротворить» агрессора, в т. ч. посредством сдачи своих союзников (как это произошло в ситуации с Чехословакией), направить захватнические устремления нацистской Германии на восток. Вторые (скажем, Польша) не просто категорически отказывались вступать в какие бы то ни было союзы с участием СССР, всячески противодействовали созданию системы коллективной безопасности на континенте, но строили внешнеполитические стратегии именно в расчете на гитлеровскую завоевательную политику, из которой намеревались извлечь пользу и для себя (например, благодаря агрессии Гитлера против ЧСР Польша приросла территориями, правда, ненадолго).

Августовские переговоры военных делегаций в Москве были своего рода финальным актом большой европейской драмы, длившейся с середины марта, — когда Гитлер, растоптав Мюнхенское соглашение с западными державами, уничтожил остатки чехословацкого государства. Провал англо-франко-советских переговоров имеет прямое отношение к последовавшему вслед за этим заключению советско-германского договора о ненападении (на который в последние годы навешано множество негативных ярлыков). Кроме того, в прессе нередко можно встретить позицию такого рода, что СССР-де едва ли не главный виновник неудачного исхода переговоров, дескать, займи Москва «более конструктивную» позицию — и Гитлера можно было остановить. Но так ли это? Чтобы лучше разобраться в происходившем, имеет смысл охватить (насколько позволяют рамки статьи) события марта — августа 1939-го, выдержав по возможности хронологический порядок, что позволяет отследить динамику развития ситуации и более точно определить причинно-следственные связи.

Юрий Бахурин

«Германский след» в Октябрьской революции. Анализ одной из главных исторических мифологем ХХ века

Нарочито метафоричное, претендующее на сенсационность название настоящей статьи не случайно. Более дискуссионного, изобилующего ненаучными версиями, и даже скандалами сюжета нет не только во всей череде революционных событий в России в 1917 г., но и, возможно, во всей отечественной истории. Представители каждой из сторон в этой непрекращающейся полемике оперируют имеющимися в их распоряжении фактами и собственным понятийным аппаратом. И именно вышеприведенными терминами зачастую пользуются апологеты версии о финансировании большевистской революции кайзеровской Германией.

В рамках этой исторической гипотезы можно выделить 2 основных направления: сторонники первого полагают доказанным лишь факт субсидирования партии большевиков германской военно-политической верхушкой; склоняющиеся ко второму течению не ограничиваются этим. По их мнению, вождь большевиков В.И. Ульянов-Ленин (наряду с другими представителями ЦК РСДРП(б) в годы Первой мировой войны являлся германским «агентом влияния», по приказу немецкого Генерального штаба и на его деньги разваливавшим русскую армию, а после прихода к власти подписавшим с Германией «похабный» Брест-Литовский мирный договор.

Глава первая. Мифология живая и мертвая

Л. К. Науменко

В жизни бывают разные совпадения. Когда их несколько – это нас озадачивает. Необходимыми их не назовешь, ибо связь не прослеживается. Но и случайностью всю цепочку тоже не назовешь, особенно если ее конец возвращается к началу. Тогда мы не говорим, что это случайно, но не говорим и того, что это необходимо. Мы говорим, что эти совпадения символичны. Символ всегда содержит намек на некоторую реальность, не поддающуюся осознанию, более значительную, чем рядовое событие. Обычное, рядовое не нуждается в символе. Если эта реальность остается не распознанной, не открывшейся нам, символ легко превращается в миф. Миф всегда повествует о былом. О том, чего уж нет. Миф оттесняет символ вместе с его реальностью в прошлое и оставляет ее там закрытой, теперь уж навсегда. Иное дело, когда символ оказывается соотнесенным с нашей, нынешней, сегодняшней реальностью. Тогда раскрывается смысл символа, символ опознается как нечто знакомое, понятное нам, узнаваемое. Мифу здесь не остается места, он умирает, вместе с ним умирает и исключительность события, имевшего место в прошлом.

Гейдар Джемаль

Произведение в красном

«Разница между духом и материей только в степени,
и наша задача состоит в том, чтобы материю сделать духовной,
а дух - материальным».

Меркурий ван Гельмонт, алхимик

Среди всех революционеров мировой истории Ленин представляет совершенно особую фигуру. Само явление ленинизма уникально. Ленинская революция («Великий Октябрь») удалась, в то время как все другие имевшие место социальные революции остались на стадии неудавшихся попыток, незавершенных проектов, несбывшихся надежд.  Любой революции приходится действовать против колоссальной инерции мировой системы.  Для свершения революции нужно, чтобы воедино сошлось столь много факторов, что проще представить себе саморождение жизни на земле.  Удавшаяся революция   –   чудо.  Октябрьская   –   чудо вдвойне: во-первых, она состоялась, и, во-вторых, практически все, что Ленин делал в течение всей своей предреволюционной жизни для ее свершения, либо не пригодилось, либо в некоторых случаях оказалось помехой.

Из всех предшествующих революционеров больше всего Ленина напоминает Огюст Бланки. У француза также жизнь, отданная бесконечным неудачным попыткам; выношенное в конце жизни как следствие этих неудач прозрение в новую стратегию; наконец, совершившаяся без него революция (Парижская Коммуна), которая освобождает Бланки из заточения и ставит его на краткий миг во главе. Ленин   –   это развитие трагической фигуры Бланки, это невероятное масштабирование и одновременно углубление парадоксальности бланкизма.

Запись телевизионной программы «Что делать?» от 25 апреля 2010 г.:

«Владимир Ленин: политический гений или авантюрист?»

Участники: Бузгалин А.В. - профессор МГУ им. Ломоносова, доктор экономических наук; Пантин В.И. - доктор философских наук; Логинов В.Т. - доктор исторических наук, профессор; Колганов А.И. - доктор экономических наук, заведующий Лабораторией по изучению рыночной экономики МГУ им. М.В. Ломоносова; Шубин А.В. - доктор исторических наук, руководитель Центра истории России, Украины и Белоруссии Института всеобщей истории РАН.

Тридцатилетняя война ХХ века

С.Гафуров
Д.Митина 

Мамаша Кураж (она слышала разговор в палатке и теперь ощипывает каплуна со злостью). Это, наверно, очень плохой командующий.

Повар. Прожорливый — верно, но почему плохой?

Мамаша Кураж. Потому что ему нужны храбрые солдаты, вот почему. Если у него хватает ума на хороший план разгрома врага, то зачем ему непременно храбрые солдаты? Обошелся бы и обыкновенными. Вообще, когда в ход идут высокие добродетели — значит, дело дрянь.

Повар. А я думал, это хороший знак.

Мамаша Кураж. Нет, плохой. Если какой-нибудь командующий или король — дурак набитый и ведет своих людей прямо в навозную кучу, то тут, конечно, нужно, чтобы люди не боялись смерти, а это как-никак добродетель.  Если он скряга и набирает слишком мало солдат, то солдаты должны быть сплошными геркулесами. А если он бездельник и не хочет ломать себе голову, тогда они должны быть мудрыми как змеи, иначе им крышка. И верность нужна ему тоже какая-то особая, потому что он всегда требует от них слишком многого. Одним словом, сплошные добродетели, которые в порядочной стране, при  хорошем короле или главнокомандующем никому не нужны. В хорошей стране добродетели ни к чему, там можно быть обыкновенными людьми, не шибко умными и, по мне, даже трусами.

                                       ————————-

Нет смысла морализировать по поводу политики невмешательства, говорить об измене, о предательстве и т.п. Наивно читать мораль людям, не признающим человеческой морали. Политика есть политика, как говорят старые прожженные буржуазные дипломаты. Необходимо, однако, заметить, что большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства; может окончиться для них серьезным провалом.

И.В.Сталин

Максиму о том, что политика и дипломатия — это искусство возможного, не все понимают правильно, между тем ее значение  довольно просто — политика определяется не столько желаниями и стремлениями государственных акторов, сколько внешними и внутренними обстоятельствами, в корне которых лежат глубинные экономические интересы правящих социальных групп.

С точки зрения коллективной деятельности  люди разделены на сообщества — страны, в каждой из которых могут прийти к власти разные социальные группы, имеющие часто взаимоисключающие интересы. Природа любой политики — это компромисс, но устраивающий всех компромисс возможен не всегда, и тогда может начаться война.

Карл Клаузевиц так определял войну: «война — это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю». Иными словами, война выиграна, когда достигнуты цели и задачи, поставленные перед ее началом, а ресурсы, затраченные на ее ведение, оказываются меньше, чем блага, полученные в ходе войны»…  Клаузевиц развивал свою мысль: «Первоначальные политические намерения подвергаются в течение войны значительным изменениям и, в конце концов, могут сделаться совершенно иными именно потому, что они определяются достигнутыми успехами и их вероятными последствиями».

Для любого политика самое главное — это ответственность. Что же такое политическая ответственность? Важная ее часть — это то, что в международной политике нельзя доверять доброй воле контрагента, не подкрепив ее возможностями силовыми методами влиять на него.

Проза поэта. Поэт, наконец, заговорил на нашем языке, на котором говорим или можем говорить мы все. Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком. Чем же была твоя царственность? Тот лоскут пурпура, вольно или невольно обороненный тобою? Или есть у тебя – где-нибудь на плече или на сердце – царственный тайный знак?

Я прочла книжку «С чужого голоса», напечатанную в 1982 году издательством «Московский рабочий» в количестве 75 000 экземпляров.

Писать рецензию на это произведение я не собираюсь хотя бы потому, что мне недоступны те материалы, которыми, видимо, снабдили его авторов соответствующие секретные учреждения. Но около 40 страниц (из трехсот) книги (с 59-й по 97-ю), то есть примерно 12 процентов текста, посвящены предмету, о котором я знаю, пожалуй, больше, чем любые организации и учреждения. На этих страницах напечатан очерк Т. Гладкова «Куда заводят «Поиски»», и речь в нем идет о неподцензурном самиздатском журнале «Поиски», издававшемся в Москве в 1978–1979 годах. А я была одним из семи редакторов этого журнала.

Внимательно прочитав очерк (и всю книжку), я убедилась: книга это задумана, написана и издана с единственной целью – убедить читателя в том, что всякий инакомыслящий, то есть в чем-либо несогласный с властью (и тем более открыто высказывающий свое несогласие), тем самым автоматически становится орудием в руках иностранных разведок. А то и прямым их агентом. Примерно такое обвинение предъявляется и редакции журнала «Поиски».

ЕЩЕ РАЗ ДОБРЫЙ ВЕЧЕР!

ПРОДОЛЖАЕМ АНОНС ЖУРНАЛА»АЛЬТЕРНАТИВА» №1 2008 года!

«Независимая газета», 27 июля 2006 года

Валерий Бушуев

Анатомия несостоявшейся трагедии

МИКОЯН С.А. Анатомия Карибского кризиса /

РАН. Институт мировой экономики и международ-

ных отношений. – М.: Academia, 2006. – 1072 с.: ил.

(Монографические исследования: международные

отношения).

С 1941-го историю нашей страны принято делить на «до» и «после» 22 июня. С не меньшим основанием всемирную историю можно поделить на «до» и «после» октября 1962-го. Мировое развитие не только получило тогда возможность пойти иным, чем ранее, путем. Возникла вполне реальная угроза того, что жизнь на значительной территории планеты просто прекратит существование. Разразившийся в те осенние месяцы Карибский кризис был чреват возможностью ядерной войны в гораздо большей степени, чем любой другой международный конфликт в предыдущие и последующие годы. Мир в прямом смысле этого слова оказался у роковой черты.

Напомним вкратце, как развивались события, предшествовавшие кризису. Еще в мае 1962 года у Н.С. Хрущева появилась идея установить советские ракеты среднего радиуса действия с ядерными боеголовками на острове Куба. Главной целью его было защитить молодую Кубинскую революцию от угрозы американского вторжения. Угроза эта не была надуманной: в 1959-1962 годах ЦРУ США по указанию президента Д. Эйзенхауэра, которое было оставлено в силе сменившим его Дж. Кеннеди, против революционного режима Ф. Кастро предпринимались диверсионные акции, осуществлялись финансирование, подготовка, вооружение отрядов кубинских эмигрантов для вторжения на остров, проведения террористических актов, саботажа развития экономики, инфраструктуры и образования. То был подлинный терроризм на государственном уровне.

Валерий БУШУЕВ

ГОРБАЧЕВ И ПЕРЕСТРОЙКА

Глава из книги «Свет и тени: от Ленина до Путина.

Заметки о развилках и персонах российской истории».

М., «Культурная революция», 2006.

На периоде «перестройки», шести годах пребывания у власти М. Горбачева предстоит остановиться подробнее. Говорить об этом времени и просто, и крайне сложно. Просто – потому, что мне довелось быть не только свидетелем происходившего, но (хотя, разумеется, и в минимальной степени) в силу самой работы партийного журналиста – и участником событий. Сложно – потому, что далеко не уверен, в состоянии ли мы сегодня – через сравнительно небольшой промежуток времени – в полной мере и достаточно объективно и беспристрастно оценить процесс перестройки и роль Горбачева на отпущенном ему судьбой переломном этапе нашей истории.

Для подавляющего большинства представителей старших поколений Горбачев – это еретик, предатель, бездарность, сам себя лишивший власти, а заодно разваливший великое государство, уничтоживший все, ради чего они трудились и воевали на протяжении всей своей жизни. Что касается молодого поколения, то для него он не более чем престарелый отставник, человек из совершенно другой эпохи, о которой юные российские граждане знают в основном из переполненных ложью телепередач и скверных учебников по истории. Плохо это или хорошо, но они просто не в состоянии оценить того, что в действительности было совершено Горбачевым. Молодежь давно уже не помнит ни главлитовской цензуры (ее давно заменила цензура денежного мешка), ни «железного занавеса», ни омерзительного воя «глушилок» западных радиостанций. Она не знает, что такое «выездные комиссии» райкомов с маразматиками, выспрашивающими человека, желающего отдохнуть на пляже в Болгарии, о том, как зовут генерального секретаря компартии Шри Ланки и каковы плановые задания по развитию Экибастуза. Не представляет себе, что для получения даже одной безобидной ксерокопии надо было испрашивать визу у вышестоящего начальства. Не подозревает о преследованиях за открыто высказываемое мнение об известных всем безобразиях, творившихся в стране «победившего социализма», и об обязательном изучении в вузах предельно схематизированного и донельзя засушенного «марксизма-ленинизма».

Валерий БУШУЕВ

ЕЛЬЦИНЩИНА И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Глава из книги «Свет и тени: от Ленина до Путина.

Заметки о развилках и персонах российской истории».

М., «Культурная революция», 2006.

В начале 1992 года наши радикал-реформаторы пребывали в эйфории. Советский Союз был развален, социализм, казалось, повержен. Лидеры новой, демократической России излучали оптимизм и днями напролет с телеэкранов и газетных страниц уверяли, что с мрачным прошлым покончено и впереди страну ждет невиданный взлет, включение в семью цивилизованных наций и уровень жизни никак не ниже, чем в Швеции.

Никто и не думал раскрывать правду о том, что на самом деле замышляли дотоле никому не известные реформаторы: о намеченном уходе государства из экономики, передаче недр и промышленных объектов в частные руки, искусственном, форсированном формировании из числа новой, приближенной к власти «элиты» класса крупных собственников. И уж тем более никто из представителей еще только складывавшегося ельцинского режима ни словом не обмолвился о том, какие «сюрпризы» для народа таил намеченный ими курс. О неминуемом массовом обнищании и отказе от прежних социальных гарантий. О постепенной ликвидации бесплатного образования и медицины, перечеркивании всего советского периода истории и глумлении над целыми поколениями живших тогда людей. О возвращении — после более чем полувекового исчезновения – старых болезней, огромной массы бездомных и беспризорных. О надвигающейся гигантской волне преступности, коррупции и всепроникающей аморальности, о замаячивших на горизонте кровавых этнических конфликтах и войнах. Ничего не говорилось о реальной угрозе утраты былых позиций страны на международной арене, неизбежном ослаблении обороноспособности, развале армии и флота.

«Свободная мысль», 2007, №11.

Валерий БУШУЕВ

ОКТЯБРЬ. 90 ЛЕТ СПУСТЯ.

«Богом, правдою и совестию оставленная

Россия – куда идешь ты – в сопутствии

своих воров, грабителей, негодяев, скотов

и бездельников?»

А.В. Сухово-Кобылин.

90 лет идут нескончаемые дискуссии о сущности Октябрьской революции 1917 года, роли в ней народных масс и внешних сил, ее результатах. Одни называют ее преступным переворотом, другие – всемирно-историческим событием. То, что эти споры не стихают многие десятилетия на всех континентах, свидетельствует: революция 1917 года и ее последствия были поистине глобальным явлением, имели историческое значение, а вовсе не представляли собой некую случайность, зигзаг в развитии страны.

СВЕРГНУВ царизм, Февральская революция, безусловно, превратила Россию по политическому строю в одну из передовых демократических стран мира. Почему же тогда не утвердился буржуазно-реформистский путь развития? Почему Россия, не завершив еще буржуазной эволюции к зрелому и свободному от остатков феодализма капитализму, не закрепив демократического строя, круто повернула, причем раньше передовых стран Запада, на новый, социалистический путь?

Журнал «Свободная мысль», 2009, №10.

Валерий БУШУЕВ¹

ОКТЯБРЬ: ВЫХОД ИЗ ТУПИКА

Не утихают – и вряд ли утихнут в обозримом будущем – споры о том, чем в действительности был Октябрь 1917 года. Представлял ли он собой поддержанную народом революцию или же был верхушечным переворотом? Существовала ли реальная альтернатива ему? Ставили ли перед собой творцы Октября непосредственно социалистические задачи или же преследовали цели, продиктованные кризисным состоянием российского общества? Реальные события того времени давно обросли колоссальным количеством всевозможных мифов. Свою лепту в это мифотворчество внесли как официальная советская историография, так и нынешние ниспровергатели Октября. Попробуем взглянуть на события 1917 года, опираясь на свидетельства их очевидцев и активных участников.

В XX СТОЛЕТИЕ Россия вступила разочарованной в реформах, проведенных самодержавием во второй половине XIX века. Попытки реформаторов обмануть историю и избежать неприятных для себя последствий оказались безуспешными. По своей сути это были реформы, не расчищавшие путь в будущее, а охранявшие, консервировавшие прошлое.

Журнал «Международная жизнь», 2009, Специальный выпуск «Вторая мировая война: история без купюр».

Валерий БУШУЕВ

ТРУДНЫЙ ВЫБОР 1939-го

Заметки историка

Рубеж 30-40-х годов ХХ века стал для нашей страны – да и для всего мира — в самом прямом и высоком смысле судьбоносным. Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года с нападения Германии на Польшу, принесла Европе и миру неизмеримые страдания, стоила жизни 60 миллионам людей. Она на десятилетия вперед определила европейский политический порядок.

Для Советского Союза в повестку дня в конце 1930-х годов был поставлен вопрос о необходимости выбора внешнеполитического курса — с кем и куда двигаться дальше, на что делать ставку – предпринимать новые попытки сохранить мир или ускорить подготовку к войне? Речь шла даже не о выживании установленного в СССР общественного строя и правившего сталинского режима, а о том, «быть или не быть» самой стране как независимой и суверенной державе, существовать или быть порабощенным, подвергнуться истреблению нашему народу. По сути дела, 1939 год вобрал в себя все противоречия и узловые моменты, определившие дальнейшее развитие и нашего Отечества, и всего мира.

В. Бушуев

Самонадеянность силы

(Свободная мысль, 1999, №8)

На рубеж лета — осени нынешнего года приходятся сразу две трагические даты в истории человечества — 85-летие Первой и 60-летие Второй мировых войн. Под знаком этих трагедий, под воздействием порожденных ими общественных процессов шло развитие всего мира в уходящем столетии. Грандиозная — и по военно-политическим и социальным последствиям, и по числу участвовавших в ней стран, и по огромной численности занятых в боевых операциях войск, и по протяженности фронтов — Первая мировая война 1914-1918 годов охватила территорию Европы, Азии и Африки общей площадью 4 миллиона квадратных километров. Население 38 государств, вовлеченных в войну, составляло более полутора миллиардов человек — более трех четвертей тогдашнего населения планеты. К традиционным методам вооруженной борьбы на суще и на море прибавились боевые действия авиации и подводных лодок, применялось химическое оружие.

Начавшаяся 1 августа 1914 года мировая война оказалась в пять раз губительнее, чем все войны XVIII века, и в два раза смертоноснее, чем все войны XIX века, вместе взятые. Что касается России, то по числу людей, погибавших в среднем ежедневно, она в десятки раз превзошла Крымскую, Русско-турецкую и Русско-японскую войны.

О российской трагедии ХХ века

Диалог писателя В.Кондратьева и историка В. Бушуева.

«Свободная мысль», 1992, № 2, февраль

Бушуев В. Г.

В. К. С нами сейчас случилось, по-видимому, неизбежное, что должно было случиться гораздо раньше, в конце двадцатых или в начале тридцатых, то есть реставрация, без которой не обходится ни одна революция. И если бы не дикий, кровавый сталинский террор, то развитие нэпа, думаю, и привело бы экономику — ну, и политику, разумеется, в нормальное русло, и Россия продолжила бы путь развития капитализма, на который столь успешно встала в начале века… Вам так не кажется?

В. Б. Наверное, вы правы, нэп в определенном смысле был «реставрацией». Недаром же Ленин говорил о продуманной политике, направленной на то, чтобы самих себя «термидоризировать». В экономике — допуск капитализма, в политике — жесткий контроль пролетарского государства. Но вряд ли этот курс мог механически привести к реставрации капитализма, существовавшего в России в начале века Думаю, нэп открывал путь не назад, а вперед, к цивилизованному социализму. Через кооперативный план и культурную революцию. Без ошибок, просчетов не обошлось бы, это верно. Но сталинского мракобесия, массового террора, всех страшных преступлений мы бы избежали. Могли избежать.

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ РЕВОЛЮЦИОНЕРА

(О малоизвестных и неизвестных фактах из жизни Ленина) 

Борис Славин 

Жизнь и деятельность В.И. Ленина до сих пор являются объектом пристального внимания не только историков, но и политиков. Для одних он вождь самого глубокого революционного прорыва масс в будущее, яркий пример бескорыстного служения идее справедливости, для других — немой укор тому политическому курсу, который превращает миллионы людей в бесправных рабов, а горстку спекулянтов и мафиози в самодовольных господ общества. Последнее во многом объясняет непрекращающиеся попытки фальсификации творчества Ленина и его роли в истории.

Ненависть к Ленину его классовых противников политически понятна, труднее понять его нынешних «последователей», пытающихся представить великого революционера-интернационалиста «крутым» национал-патриотом, не видящим различий между «красными» и «белыми». Как это ни парадоксально, но на искажении образа пролетарского вождя ныне сходятся антикоммунисты-западники и коммунисты-державники, подменяющие правду истории историей мифа. Особенно это относится к последним годам жизни Ленина. Рассмотрим подробнее это время, раскрывающее жизненный подвиг и трагедию революционера.